Перед тем, как мы непосредственно перейдем к рассмотрению сценария, я хотел бы сделать небольшой доклад – о исторических и литературных источниках, которые легли в основу работы, а также почему я выбрал именно это направление.
Перед вами – сценарий фильма по запискам «кавалерист-девицы» Надежды Дуровой, предполагается, что это будет двухсерийный фильм общей продолжительностью около трех часов. Любой из вас должен согласиться со мною, что рассматриваемая тема — служба женщины в российской императорской армии, да еще во время войны с Наполеоном — несет и большой элемент интриги и обладает большим патриотическим эффектом.
Простите? Простите, я не расслышал вопроса. А, понял! Руководствовался ли я при подготовке сценария только литературным творчеством Надежды Дуровой, и как я обхожу расхождения с ее реальной жизнью, особенно – до службы в армии. Приятно видеть, что члены художественного совета хорошо ориентируются в рассматриваемой теме:) Все правильно, вот подождите, сейчас даже зачитаю пассаж из предисловия к одному из изданий:
Дурова в жизни сама творила свою судьбу, а ее «Записки» – литературная параллель того же процесса творчества: как в жизни, она отметала ненужное ей, так и в книге она убирала лишнее, искажающее идею развития образа. Поэтому в «Записках» нет рассказа о ее замужестве…
Совершенно верно: «Записки» – это все-таки литературное произведение, а не строгие мемуары, да и расхождения там связаны в большей степени с личной жизнью главной героини, чем с историческими событиями. Хотя, как следует из письма Дениса Давыдова к Пушкину, некоторые мелкие неточности присутствовали и в самом тексте — не совсем верная хронология, перепутана фамилия командующего или способ построения войск. Но это вопрос литературоведения и текстологии, но никак не сценария,который мы сейчас рассматриваем.
Но остановится на том, как Надежда Дурова стала «кавалерист-девицей» все-таки стоит. В своем сценарии я не погрешил против исторической истины – она уходит от своего мужа обратно в дом родителей, потом сбегает с казачьим есаулом. По моему мнению, это гораздо более правдоподобно, чем описанный в «Записках» побег из дома в казачьей форме. Впрочем – литературный материал не пропал даром, и ее рассказ о казаках, о том, как она гостила в Раздорской станице у полковника, комический эпизод со стонущей, как покойник, птицей бугай – все это нашло отражение и в сценарии. Надежда Дурова сидит на завалинке в ожидании своего казачьего есаула, и фантазирует, как могла бы иначе сложиться ее жизнь.
В сценарии много таких «отступлений в сторону», в основном – это флэшбэки, отсылки к прошлой жизни, детским годам, например показаны эпизод из ее детства про «кровавый березовый сок» или домашнюю тетерку из «Добавлений к «Кавалерист-девице»:
Ах! с каким прискорбием, сожалением, любовью и вместе радостью прижала я к груди своей мертвую птицу!
Все это показывает, что перед нами – очень чувствительный человек, а это очень важно для характеристики воинского образа. Это видно и в дальнейших ее приключениях, несмотря на то, что чувство сострадания приносит ей сплошные неприятности, она не может оставить раненого улана под Фридландом, не успокоившись, пока не вверила его в руки отступающих артиллеристов:
Оба раза уступала я чувству сострадания, и оба раза была очень дурно награждена.
Я прошу обратить особое внимание на эти слова. В фильме они идут прямой речью, как речь главного героя – улана Дурова, зрителю, да и читателю «Записок», знакомых с сюжетом сразу все понятно, и он не обращает на это внимание, но поделюсь одним своим любопытным наблюдением, сделанным по ходу чтения.
Согласно тексту, перед нами – что-то похожее на дневник или летопись, где автор описывает происходящие с ней события: заграничные впечатления, возвращение в Россию и так далее. Предполагается, что это – своеобразный вариант письма к отцу, с рассказом о своей жизни (встречается даже «Извините, любезный батюшка» прямо в тексте), но лично у меня такая концепция вызывает сомнения – учитывая военную непредсказуемость, что рукопись легко может попасть в чужие руки, автор вряд ли стал бы так просто раскрывать свое инкогнито. К тому же из самих «Записок» следует, что чемодан с вещами (а значит и рукописью) как минимум единожды был утерян, это не касаясь вопросов объема – а подобное сочинение, выполненное на более плотной бумаге, какую использовали в XIX веке, да еще и написанное гусиным пером – должно занимать очень приличный объем. Лично мне кажется, «Записки» приобрели свой окончательный вид много позднее, когда возник вопрос с изданием, а до этого могли существовать более простые заметки.
Давайте, все-таки, еще немного остановимся на литературной составляющей. Я уже говорил про неоднородность сочинения – это и правда, скорей заметки, местами краткие, местами — подробные и с элементами авантюрного жанра, как, например, поиски взводного начальника среди двенадцати селений с одним и тем же названием Гудишки. Есть и совсем недоконченные – вот каламбурный эпизод, заключение которого мне самому пришлось додумывать в сценарии. Дурова едет за своим эскадроном, и видит привязанного к крыльцу вахмистра?
«За что тебя привязали?» – спросила я бедного узника. «Ведь вы видите, что за руки» – отвечал он грубо.
И все – эпизод обрывается, финала нет. Впрочем, нет четкого финала и в «Записках». навестив своего отца, Дурова собирается обратно, он уговаривает ее остаться, дальше –поток мысли на один абзац, из которого становится ясно, что может она и согласиться. В целом по тексту мы видим перед собой умелого литератора, поэтому ничем кроме спешки при подготовке рукописи, я это объяснить не могу.
Что касается нашего сценария, то действие заходит чуть дальше – к моменту издания «Записок», и знакомству Дуровой с Пушкиным. Эпизодом с выходом журнала «Современник», где и были напечатаны «Записки» заканчивается наш фильм.
Познакомившись поближе со сценарием, вы поймете, что изложение идет довольно близко к тексту – как и в самой книге, в фильме не предусмотрено пространных батальных эпизодов, скорей это повседневная жизнь на войне в начале XIX века, с упором на кавалерийскую часть. Мне показалось гораздо интереснее показать, как проходила служба у улан и гусар, много внимания уделено и «конному» вопросу – все как в тексте книги. Так же, близко к тексту у нас показаны и исторические деятели, конечно самый коронный эпизод (каламбур, ага) – это аудиенция у императора. Подозреваю, что могут возникнуть некоторые проблемы с тем, чтобы снять эту сцену с соответствующей долей достоверности, но думаю- это разрешимая проблема, да и эпизод не такой длинный – всего три с половиной минуты.
Но эпизод с императором Александром I – это не такая сложность, как моя попытка логически найти логическое объяснение, каким образом Надежда Дурова, находясь в войсках, долгое время скрывала, что она – девица. В конце-концов – военный поход, и там у них не номера-люкс, ну в общем, не буду вдаваться в подробности, думаю – понятно. Скажу честно – четкого ответа я не знаю, хоть и задумывался. Однако, у нас есть бесспорный исторический факт, имевший место быть, поэтому я принял оптимальное решение – в сценарии фильма не вдаваться в эти подробности. Так что в фильме, как и в книге, перед нами мелькает бравый улан или гусар во всей красе своей формы, «за кадром» небольшую интригу:)
Ну вот и все, о чем мне хотелось рассказать вам.
Большое спасибо за внимание!
А теперь давайте перейдем непосредственно к чтению сценария.
====================
Аллюзии и примечания:
«Мне бы саблю, да коня, да на линию огня» – цитата из «Федота-стрельца» Леонида Филатова.